10 лет. Большой кусок жизни, согласитесь. Для моего ребёнка – вся его жизнь целиком, для меня период какого-то «возмужания», если я себе, конечно, не льщу. В самом начале казалось, что это все временно, как сон, непогода или высокая температура. Потом мы мучительно сравнивали между было и стало. Долго, тягуче, как жвачку, все пережевывали. Было хорошо, было отлично, было так, как не может быть уже никогда. Поразительно, но до 2014 года так не казалось. Обычная простая жизнь была, с трудностями, надеждами. Это потом стало казаться, что мы потеряли какую-то лучшую часть всего. А затем посыпались смерти друзей, попытки найти работу, себя, ожидания, жизнь с оглядкой, борьба за пенсии, внезапно свалившееся богатство в виде украинской пенсии мамы. Долгий и странный период жизни в развалинах. Мы привыкли к разрухе, тлену, декорациям в виде разбитых и брошенных домов. И ещё был очень долгий период, когда нам сочувствовали и нас жалели. Даже те, кто по всем канонам не должен был этого делать. Нам везли и передавали лекарства, нам снимали деньги, покупали запчасти, нам сочувствовали. Мы были по разным берегам, но с нами по старой памяти дружили. И мы ездили, и к нам ездили. Дети друзей поступали в украинские вузы, благополучные старики путешествовали между детьми по всему миру. Жизнь шла, и мы менялись вместе с ней. Менялись незаметно и по-разному. Кто-то становился ворчливым брюзгой, не в силах переступить и идти дальше, кто-то богател и наживался на более слабых, кто-то ловил ветер в свои паруса, путешествуя и зарабатывая здесь и сейчас. Самым правильным было не говорить о политике никогда и ни при каких обстоятельствах и жить, руководствуясь правилом – ничего не откладывай на потом. Жалею ли я о чем-то? Да, но совсем не о том, что ушла та часть жизни, которая была до 2014-года. Жалею о том, что стала старше на 10 лет и многое из этих 10 лет прожила не так, как могла бы. Щемящее чувство, что я не смогла дать ребёнку то, что дала бы при других обстоятельствах. Прогулки в развалинах. Разрушенные детские площадки и сгоревшие дома. Крепёж качели, который оборвался прямо над ним. Куча того, через что нужно переступить и идти вперед. От чего нужно оттолкнуться, как от берега, чтобы выплыть. И здесь снова были потери – друзья и коллеги, кто не смог переступить, не смог оторваться и застрял в прошлом. Вечные темы и вечные сравнения. И после самое странное открытие – сравнивать, жалеть, вспоминать уже невозможно, просто до тошноты. Открывались очевидные вещи: нужно жить дальше и радоваться обычным вещам. Что тоже смогли не все. "Дожить бы", "поживём – увидим" стало броней очень у многих. Оправдание своей инертности, лени, нежелание меняться, нежелание брать ответственность и заводить семью и детей. "Раньше хотел, а потом война". За отрезок жизни в 10 лет наша улица вымерла. Уходили эпично: халатность к собственному здоровью, смерть на «освобожденной» территории при невыясненных обстоятельствах, война. За 10 лет произошла настолько мощная миграция, что коллективы поменялись более чем на 90%. Но интересно даже не это, отсылки к тому, что кто-то открывал это подразделение или работал в нем с самого первого дня, вызывали раздражение у тех, кто пришёл позже. История стала делиться на украинский и новый период жизни. Порвались те связи, которые казались прочнее самого прочного бетона. Разлом в семьях, раскол с друзьями. Поздравления к праздникам и тишина – не худшее из того, что могло быть. Опыт лета 2014 года стал предметом гордости. "Не уезжали". "Работали под обстрелами". Для усиления эффекта и красного словца всегда рассказывали про свое лето 2014 года, в котором непременно все было хуже, чем у других. Наверное, это был своего рода срез, как экзамен. Кто-то умер, кто-то осужден, кто-то не смог найти себя, а кто-то невероятно разбогател. Есть и такие, кто присматривается до сих пор, кто ждёт чего-то. За эти 10 лет мы жили по-разному. Наверное, хорошо, потому что по прошествии времени мне кажется, что мы были счастливы больше, чем несчастны. Не имея денег, мы варили картошку, имея проблемы, мы искали поддержки друг у друга. Сомневались, боялись, но больше – друг за друга. На сегодня мой опыт – не оглядываться. Не тратить время на рефлексии и сравнения, не жить в прошлом. Да, было, но, как и все – прошло. За суетливостью дел, за спешкой не до воспоминаний. А это ведь тоже смогли не все. Сначала мы отвыкали от того, что мы часть большого мира, а сейчас заново привыкаем к банкам, коммуникациям, связи. Как дикари, впервые увидевшие корабли. Учиться жить заново и заново учиться пользоваться тем, чем пользовался мир все эти 10 лет. Ипотеки, новое жилье, интернет-магазины, оплата картой, привязка к телефону. Осторожно, с оглядкой, не веря, что такое возможно. Что дальше? Не знаю. Знаю только то, что дом там, где семья, и счастье там, где семья. Что можно пройти и вытерпеть многое, зная, ради кого это делаешь. Опыт выехавших друзей был разным. Не успели на похороны родителей, не смогли приехать и прямо говорят, что не приедут. По-разному у всех, но нужно ли так: слезы и надежды стариков и оторванная от них, другая жизнь их детей? Я не знаю. Мой опыт этих 10 лет – не расставаться, чтобы не бояться не успеть. И жить, не забывая, что этот день уже не вернётся никогда. И ещё: не вспоминать и не сравнивать. Не тратить себя на это. Идти вперед, сумев оттолкнуться от беды, как от берега.
